Я служил тогда в республиканском ОБХСС Якутии в должности заместителя начальника и руководил работой   по борьбе  с валютными преступлениями: хищением золота и   алмазов, фальшивомонетничеством,  незаконным оборотом   долларов, фунтов и других иностранных денежных знаков. Да, их  купля-продажа  тогда была  запрещена под страхом  серьезной уголовной ответственности. А сотрудников этого отдела, что у нас в Якутии, что в соседней Магаданской области промеж себя  для краткости называли валютчиками. Отдел же, соответственно,  валютным. Впрочем, фальшивомонетничество и особенно оборот иностранной валюты были  характерны  для Москвы, Ленинграда и других крупных городов европейской части страны, где бывали иностранцы и существовали магазины «Березка».  На Крайнем Севере этот вид преступлений был большой редкостью.

 

Что касается  аббревиатуры ОБХСС, УБХСС, ГУБХСС, то она  расшифровывалась  как отдел,  управление или главное управление по борьбе с хищениями социалистической собственности.

В Советском Союзе был  такой анекдот. У майора КГБ спрашивают, чем занимается его организация.

- Мы занимаемся людьми, которые недовольны государственным строем.

- А разве есть такие, которые довольны?

- Есть, но ими занимается ОБХСС!

Сегодня эта служба  зовется экономической безопасностью и противодействием коррупции. На мой взгляд не совсем верное название. Предыдущее   именовалось   борьбой с экономическими преступлениями и более  соответствовало своим целям.   На районном уровне в ОМВД был  ОБЭП, областном УМВД УБЭП, а МВД России ГУБЭП. Последняя моя должность в органах внутренних дел называлась старщий оперуполномоченный по особо важным делам ГУБЭП МВД России. Потом была налоговая полиция Тверской области, в которой я был начальником отдела собственной безопасности, а затем пенсия и вскоре  после этого   стал адвокатом. Поначалу меня спрашивали, изменилось ли что-нибудь во во мне? Нет, я оставался самим собой. Изменились лишь ориентиры:  вместо выявление лиц, совершивших преступления, я стал заниматься защитой тех, кто считал себя невиновно преследуемым. Чем и занимаюсь по сей день, за исключением нескольких лет, когда  рвение по защите известных в городе лиц стоило мне лишения свободы. Но, об  делах   в другой раз.

 

Хищение золота, как правило,   происходило на драгах, где старатели работали бригадами из десятка   человек:  кругом тайга, на многие  километры  ни одного населенного пункта. Установить  момент   кражи небольших  самородков  золота в таких условиях было   практически невозможно.   Поэтому большое внимания уделялось  выявлению курьера, перевозившего партию  золота в центральные районы страны. В том числе с сопредельной территории Магаданской области. 

Единственной  пассажирской транспортной схемой, которой можно было из Магадана выбраться на материк (так на Крайнем Севере называют центральную часть страны),    являлось  только авиасообщение. Поэтому наши коллеги-валютчики из  магаданского  ОБХСС  значительное  время тратили  дежурствам в аэропорту. У нас же  был другой подход. Выявление  фактов хищения золота и курьеров производилось  путем  сбора, накопления  и анализа агентурно-оперативной информации о потенциальных расхитителях  и скупщиках золота, контроля за   их    передвижениями и связями. Широко использовались технические возможности информационного центра МВД Якутии. Его начальник Кириллов Владислав Васильевич,  назначенный на эту должность после окончания  Академии МВД СССР и его заместитель Сайганова Татьяна Викторовна ранее проходили службу в ОБХСС,  хорошо понимали задачи валютчиков и учитывали их при организации работы.  За год до описываемого случая  благодаря данным, заложенным нами в базу этого информцентра, в Якутске была обнаружена и изъята партия золота весом 5,5 кг., перевозимого из Магаданской области. Тоже интересная история. Расскажу в другой раз.   

 

И вот в Якутск прилетел коллега-валютчик из Магадана   Михаил Петриков. Его отец был одним из старейших работников ОБХСС того региона.  Сын по принципу преемственности пошел по стопам родителя.  

Целью прибытия  Петриков-младщий  делиться не стал, о совместных оперативно-розыскных  мероприятиях  не заикался. Попросил только   устроить   в гостиницу. Разумеется он вел себя в соответствии с указаниями своего руководства. Честно говоря  мне  такая постановка дела  не понравилась. Да и не принято было так поступать. Это определило мое решение. Для начала  послал оперуполномоченного Евгения Журавлева в аэропорт, узнать не там ли наш гость и что делает.

 

Как и предполагалось, Петриков дежурил возле стойки регистрации авиабилетов.  Это означало,  что   ожидается перевозка золота через Якутский аэропорт. Маршрут курьера из Магаданской области также был понятен: на попутных грузовиках  через пос.   Усть-Нера  Оймяконского района до пос.Хандыга. И далее до Якутска  по реке Лена на  скоростном пассажирском теплоходе «Метеор».  Общая длина пути  свыше 1000 км. Но другого наземного пути просто не существовало. Задача Петрикова, как позже  стало известно, состояла в том, чтобы  убедиться в вылете курьера в Москву и сообщить в Магадан его данные из талона авиабилета. А также внешние приметы и номер авиарейса.  Магадан  же должен был передать эту информацию в Москву, где курьера красиво «приняли» бы у трапа приземлившегося самолета.   

 

В те годы как в Магадане, так и у нас в Якутии     для выявления курьеров с золотом использовалось спецсредство, имевшее  условное название «Бумеранг». Оно  было предусмотрено приказом МВД СССР и носило секретный характер. Насколько   знаю, его применение   в оперативно-розыскной деятельности давно прекращено. Тем не менее  не буду раскрывать его суть. С помощью «Бумеранга»  Петриков и должен был выявить  курьера.

Естественно, что и у нас были такие же возможности.  А поскольку мы  не были извещены о проведении операции и с  нами ничего не согласовывали, то  могли действовать по своему усмотрению. К тому же нужно было исключить возможный в будущем упрек, что  мы "прошляпили" перевозимое по нашей территории ворованное промышленное золото. 

 

Была, правда, одна особенность:  показатель изъятия золота Москва могла отнести на счет магаданских коллег. Этой особенностью было  нахождение в Якутске Петрикова, который  с   точки зрения Москвы   считался бы выполняющим часть магаданской операции.    

 

И  возникла ситуация  из двух  составляющих:  во-первых, нужно было выявить и изъять золото.    Во вторых, требовалось  не только изъять золото, но и сделать так, чтобы дело не забрали в Магадан.  Можно добавить и третье    обстоятельство:   не мешало  преподать  коллегам урок, чтобы в будущем без согласования с нами  не планировали операции в зоне нашей ответственности.  Пусть знают, что мы у себя лучше разбираемся в оперативной обстановке. Со знанием дела могу сказать,  что оперативные позиции у нас действительно были на порядок выше.

 

С постсоветских времен  существует закон об оперативно-розыскной деятельности. Он содержит перечень оперативно-розыскных мероприятий, в том числе  наблюдение, т.е. слежку за кем-нибудь, прослушивание телефонных переговоров, перлюстрацию корреспонденции и т.д. И в этом сейчас нет никакой тайны.   

Но в советское время  прослушивание телефонов было большой тайной.  Единственным органом, занимавшимся этим под грифом совершенно секретно, был Комитет государственной безопасности СССР (КГБ).  Серьезная была  структура. Тем не менее в ней   иногда бывали изъяны в виде предателей, работавших на иностранные разведки. Но  коррупционеров и в помине не было. Это сейчас существуют полковники ФСБ типа    Кирилла Черкалина  с 12 миллиардами рублей наличными в трех квартирах.

 

Новое время внесло много изменений и в систему органов МВД России. Так, например, созданы  бюро специальных технических мероприятий (БСТМ), которые по заданиям оперативных подразделений организуют  прослушивание телефонов. Вообще-то интересное бюро.  Некоторое время назад начальник одного из управлений этого бюро Виктор Григоров заработал свыше 28,3 миллиона рублей, что более чем в девять раз превышал заработок министра внутренних дел России.  А замначальника БСТМ Толочков С. В. получил   22 миллионов рублей. Одного из сотрудников данного подразделения (майора Юрова А. Н.)     осудили за разглашение государственной тайны и вымогательство взяток у бизнесменов.

 

В советский период  органы внутренних дел не обладали ни правом, ни техническими возможностями прослушивать телефоны.  Но нужда в этом была. И порой не малая.

В древние времена говорили, что все дороги ведут в Рим. В Якутске они вели в центральную гостиницу «Лена». Став заместителем начальника ОБХСС   по линии названной валюты, я  создал систему, позволившую  прослушивать телефон в нужном номере этой гостиницы.  Кроме меня об этой   моей   самодеятельности знал лишь мой непосредственный начальник Масленников Владимир Ильич - человек практического подхода к решению задач и с большим профессиональным опытом. До назначения на должность начальника ОБХСС МВД Якутии он возглавлял Оймяконский районный отдел внутренних дел. То есть работал в в однои из золотодобывающих районов  Якутии, граничившим с Магаданской областью. Не будучи перестраховщиком, он  хорошо  понимал значение  задуманной идеи по усилению наших оперативных возможностей.

 

Подготовка механизма  прослушивания       началась с того, что    специалист отдел связи МВД  по моей просьбе изготовил  приставку-реле к портативному магнитофону. Затем около трех месяцев  ушло на то, чтобы на городской телефонной станции подобрать, негласно изучить и завербовать связиста. Разумеется без оформления каких-либо документов.  Дальше все было просто. По мере необходимости я снимал какой-нибудь свободный номер в гостинице, в телефонную линию в этом номере включал реле-приставку,   к ней подключал магнитофон. Затем  агент-связист по моему заданию  приходил в гостиницу и в телефонной коробке на этаже  нужный мне номер соединял с линией, к которому был подключен магнитофон. При поднятии трубки   прослушиваемого  телефона срабатывала  приставка-реле  и включала магнитофон.  Мне только оставалось  менять кассеты и слушать записи. Благо гостиница находилась в пяти минутах ходьбы от МВД.

 

В первый же день, пока  Петрикова  пребывал в аэропорту,  телефон в его гостиничном номере  был   поставлен на контроль.  Прослушав   утром следующего дня  его вечерний доклад  в Магадан и полученные им указания, я окончательно убедился в верности предположения о цели его прибытия в Якутск. Также  узнал, что  курьер  магаданцам  неизвестен.  Петриков  должен был его выявить среди вылетающих в Москву пассажиров методом «бумеранг», а сведения из отрывного талона к авиабилету и внешнее описание   немедленно доложить  своему начальству.  И я принял окончательное решение: выявить курьера и изъять золото.

 

Как я уже отметил, водная часть пути в Якутск начиналась из пос.Хандыга. Оперативное прикрытие этого пункта обеспечивал оперуполномоченный ОБХСС по линии валюты Анатолий Ткаленко, толковый и инициативный сотрудник. С началом летней навигации  им через руководство порта была  организована продажа билетов на теплоход только по паспортам с внесением фамилий в специальный журнал. Он также был оснащен спецсредством «Бумеранг» и мог выявить курьера среди пассажиров. Поэтому ему была дана команда перевозчика не трогать, а сразу после отплытия судна  передать нам по закрытому каналу связи его приметы и список пассажиров для их проверки  по нашим досье.  Не исключалась возможность движения курьера в паре с кем-нибудь.

 

Поздно вечером я прослушал  доклад Петрикова  в Магадан о том, что курьер не объявлялся. Ему   в свою очередь  было дано  указание продолжать дежурство в аэропорту.  Так закончился  второй день пребывания Петрикова в Якутске.  

 

На следующий  день к 11 часам  дня мы получили сообщение от Ткаленко о выявлении интересуемого пассажира. Также он передал список пассажиров.  Оказалось, что в отделе у нас на него имеется досье, заведенное год назад.  Правда информации в нем было немного: агент сообщал о его появлении  в Якутске,  характеризовал как человека не большого ума, но интересующегося золотом.  В связи с этим были установлены его личные данные с постановкой  на учет по внедренной в  информцентре системе контроля вылетов лиц, представляющих оперативный интерес.  Благодаря  ей  было установлено и зафиксировано в досье, что через небольшой промежуток времени он улетел в Москву.  И вот теперь на скоростном теплоходе «Метеор» на подводных крыльях был на пути в Якутск  со стороны Магаданской области. И не просто так, а с партией золота. В запасе для подготовки  к его встрече оставалось  более 6 часов.  Пора было  докладывать  ситуацию.

 

Только встал вопрос, кому докладывать?  Мой непосредственный начальник  Масленников Владимир Ильич был в отпуске, министр внутренних дел республики Владимир  Викторович Балдуев отсутствовал в командировке. За себя он оставил своего заместителя по кадрам Донского Федора Васильевича. Будь министр на месте, то в отсутствие Масленникова о ходе операции я вынужден был бы поставил бы в известность   первого заместителя Балдуева  по оперативной работе Капустенского Анатолия Павловича. Но, Капустенский был относительно недавно переведен в Якутск из Иркутской области, опыта работы  ОБХСС   по линии борьбы с хищениями золота не имел. Донской же до назначения на должность заместителя министра был начальником ОБХСС, знал специфику нашей работы. Ему я и доложил свой план перехвата курьера и дальнейших действий. В том числе явно и весьма незаконных, но которыми достигались все три вышеуказанные задачи. План состоял в том, чтобы негласно задержать курьера, изъять у него золото, выяснить   всю известную ему информацию, а затем  закрыть его в контролируемом номере гостиницы «Лена» и держать в нем до отъезда Петрикова. На всякий случай  для контроля за курьером планировалось подключить  службу наружного наблюдения.   Все необходимые  данные о перевозчике для организации за ним наружного наблюдения  были в досье. Подписанное Донским задание было мною представлено Рогач Константину Юрьевичу, возгдавлявшему 7 отдел МВД Якутии. Так тогда называлась служба наружного наблюдения, сведения о сотрудниках которой были засекречены. Известен был лишь начальник отдела Рогач. Одновременно с передачей задания с ним было оговорено, что место и время передачи «объекта»  под наблюдение будет сообщено дополнительно.     Также был подготовлен номер гостиницы. Прослушивание телефона пришлось  с Петрикова переключить на курьера: контролировать два номера одновременно  не было технической возможности. К тому же интерес к Петрикову был уже не актуален.      Как легализовать золото  после отлета Петрикова  предстояло решить позднее в зависимости от развития событий.  

 

Достаточно широкая тропинка, по которому пассажиры с «Метеора» шли к стоянке автомашин, проходила мимо глухого дощатого забора частного сектора. Примерно на полпути был аппендикс в чей-то двор.   В нем и был  поставлен наш УАЗ-469. В операции  по задержанию со мной участвовал старший оперуполномоченный Чесноков Григорий Васильевич и еще двое    оперработников нашего отдела. Спустя годы  Чесноков  стал первым заместителем министра внутренних дел по оперативной работе.  

 

Курьера мы сразу узнали по переданным  Ткаленко приметам.  Кроме того был задействован способ «Бумеранг».  В момент его прохода мимо автомашины мы с Чесноковым, шедшие за ним от трапа теплохода, неожиданно  для него скрутили ему руки за спину   и  практически кинули  в  машину. Благо, что был он ростом не великан. Сейчас      для этого простого задержания  устроили  бы маски-шоу с криками и пистолетами-автоматами.   

 

Задержанного доставили в одно из отделений милиции Якутска, где начальником  был Марков Егор Егорович. Он предоставил нам свой кабинет и поехал по своим делам.  Ну, а для нас важно было получить максимум детальной информации. Затем курьера негласно показали сотрудникам наружного наблюдения и закрыли в номере гостиницы. Общение с ним  подтвердило имеющуюся в досье информацию о нем и  показало, что никуда он не сбежит. Да и куда он мог деться в Якутске без документов и тем более из Якутии.  Время подтвердило   правильность этого вывода. А изъятое золото я поручил Чеснокову спрятать у себя в сейфе. Так закончился этот день. Оставалось дождаться отбытия Петрикова из Якутска.

 

Следующий день начался с того, что я изъял  и прослушал аудиокассету контроля за телефоном в   номере курьера. Она была чистая, без записи.  Внял  таким образом предупреждению, чтобы не пытался кому-либо позвонить. Или просто не было куда звонить. По крайней мере записанные номера телефонов при нем не были обнаружены.  

 

Пора было докладывать  Капустенскому об изъятии золота,  что  я и сделал. Но он не понял, почему не оформлено изъятие   и причем тут Петриков. Кончилось тем, что Анатолий Павлович  потребовал положить ему на стол  золото и документы о его изъятии.  От моего ответа: «Считайте, что я Вам ничего не докладывал»,- Капустенский просто опешил, а затем нажал на кнопку внутренней громкой связи и сказал: «Федор Васильевич, ты не мог бы ко мне зайти?». Хоть Донской и был на короткое время исполнявшим обязанности министра, но Капустенский все-таки являлся первым замом.  Мой ответ, несомненно, был дерзким и мог мне стоить должности.     Выслушав Капустенкого, Донской коротко скомандовал   мне: «Подожди в приемной». А выйдя минут через пять из кабинета, сказал: «Продолжай по плану». Капустенский на меня не обиделся. Даже наоборот. 

 

На утро  Петриков   улетел в Магадан. Сразу  после этого  оперуполномоченный Евгений Журавлев  сдал сумку с золотом  в камеру хранения в аэропорту, а Чесноков «обнаружил» ее в ходе поискового мероприятия с использованием спецсредства «Бумеранг».  Далее все было по схеме: следователь Портнягин Николай Петрович возбудил уголовное дело, провел осмотр места происшествия и другие первоначальные следственные действия. По факту  «обнаружения» золота подключился следователь Портнягин Николай Петрович  и провел осмотр места происшествия и другие первоначальные следственные действия.   Курьер же, сняв с него наружное наблюдение,  был  мною в соответствии с планом отправлен на задание на все четыре стороны без особой надежды, что от него будет толк.  На следующий день в республиканской газете «Социалистическая Якутия» вышла короткая публикация об обнаружении в камере хранения аэропорта 3,8 кг промышленного золота в слитках.

 

Вспоминая эту операцию по происшествии многих лет, я с большим уважением думаю о своих начальниках:   Донском, не побоявшимся дать  отмашку такой операции,   Масленникове, не замахавшим  руками: «Что ты, что ты…»,- когда я решился создать систему прослушивания телефонов и влезть таким образом  в сферу, отнесенную к компетенции  Комитета государственной безопасности СССР.

А в моей жизни, как мне кажется, мало что изменилось. Поменялись только ориентиры: тогда я выявлял преступления, имея широкие права и пистолет под мышкой. Сейчас, будучи адвокатом,  ищу доказательства  невиновности  клиентов, заменив оружие на  статью 45 Конституции России. Она гласит «Каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом». Ну и опыт оперативно-следственной работы, конечно, играет далеко не последнюю роль.